Тут у людей жёны по ночам скорбят, что, мол, дети выросли. Точнее, человек один и жена одна. Дети выросли, скоро из гнезда слетят...
Чувствую себя в таких случаях Марком Волоховым - помните, был такой персонаж у Гончарова в "Обрыве"? Помните, как он говорил Райскому по поводу Леонтия Козлова, от которого сбежала весьма заблудящая жена? "...Шел поздравить его, гляжу -- а на нем лица нет! Глаза помутились, никого не узнает".
Я, что ли, мать-ехидна? Или к прощанию с детьми надо готовиться с самого момента их рождения?
Ко всему надо готовиться заранее, вот что. К расставанию с детьми, к потерям, к старости, к собственной смерти. Вся древнерусская культура была настроена на выработку навыка прощать, прощаться, уходить и отпускать.
А сейчас перестали готовиться к печальному. Рассчитываем жить вечно и роскошно, оставаться вечно молодыми? А тут и дети выросли, и оказывается, что мы, родители, уже не торт, и чем заниматься, если не ставить детей в центр мира, непонятно. Особенно женщинам, которых учат своё "я" задвигать подальше.
"В этом есть что-то не то", как пел БГ.
Смена парадигмы, тудыть её.
