Итак, вечнозелёная ель рассматривалась как дерево, символизировавшее вечную жизнь, круговорот жизни и смерти, связь живых и мёртвых, смертных и божественных сущностей. И такую связь усматривали не только германцы – так, например, ханты и удмурты тоже почитали ель.
В тайге на елях (как, впрочем, и на соснах и лиственницах) ханты, манси, таёжные ненцы нередко устраивали специальные домики-лабазы, где хранились не съестные припасы, а куклы-идолы и жертвы, принесённые им в виде тряпочек, ситцевых и шерстяных платков, ленточек и различной снеди.
Такие святилища существуют и до сих пор, но чужих туда предпочитают не водить, чтобы не рассердить божество.
Многие народы Сибири, Севера и Дальнего Востока хоронили умерших в таких лабазах, либо привязывали труп к веткам дерева (не обязательно ели) или клали в дупло. Известно, что подобные погребения знали и славянские племена, только вот сейчас никто уже не знает, какие именно деревья выбирались для этого. И всё это правильно: куда же ещё помещать покойника, как не на (в) дерево, по которому он спокойно поднимется или опустится (в зависимости от представлений своего народа) в мир иной?
К весёлой и очень праздничной теме усопших (я не шучу, она в данном случае действительно и весёлая, и праздничная) мы ещё вернёмся, а пока посмотрим, когда же родившаяся в лесу ёлочка, «нарядная, на праздник к нам пришла» - ведь пока всё, о чём я рассказываю, как-то мало связывается с тем, что ритуальная ель «много-много радости детишкам принесла». Детишки в архаическом ритуале как-то вообще оказываются ни при чём.
Далее:
http://www.ladies.academ.org/articles/istoricheskie-ekskursii-s-mariei-goryntsevoi/806
Тут, в основном, рассказывается о том, как ель распространялась по Германии и далее по Европе.
В следующей статье речь пойдёт о внедрении ёлки в России.
А затем - о славянских рождественско-новогодних ритуалах.
К слову: нашла у френда
http://kavery.livejournal.com/1000112.html?view=10050480#t10050480